|
Встреча Путина с Папой, несмотря на препятствия для первого и колоссальное давление на второго, говорит о том, что современные угрозы для Католической и Ортодоксальной церквей настолько велики, что окончательно разделённая в 15 веке единая Тринитарная Церковь может поставить вопрос о своём воссоединении.
Это можно сделать на Восьмом Вселенском Соборе вторым вопросом.
Фундаментальной причиной созыва Восьмого Вселенского и поводом для воссоединения может стать устранение самой уязвимой части той и другой – неполнота Символа Веры, что влечёт до сих пор за собой неполноту Учения и окказиональные решения, вроде толедского филиокве.
Напомним, что в Символе Веры не придан Божеский статус Святому Духу (определение «Бог» выделим):
Верую в единого БОГА Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого. И в единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, рожденного от Отца прежде всех веков: Света от Света, БОГА истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного, одного существа с Отцом, Им же все сотворено. Ради нас людей и ради нашего спасения сшедшего с небес, и принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы, и ставшего человеком. Распятого же за нас при Понтийском Пилате, и страдавшего, и погребенного. И воскресшего в третий день согласно Писаниям. И восшедшего на небеса, и сидящего по правую сторону Отца. И снова грядущего со славою, чтобы судить живых и мертвых, Его же Царству не будет конца. И в Духа Святого, Господа, дающего жизнь, от Отца исходящего, с Отцом и Сыном сопокланяемого и прославляемого, говорившего через пророков. В единую святую, соборную и апостольскую Церковь. Признаю одно крещение для прощения грехов. Ожидаю воскресения мертвых, и жизни будущего века. Аминь (истинно так).
Это значит объявленная Тринитарная Доктрина, Троицы, (путь в виде таинства), неполна, а значит доктринально неполноценна, что давно стало миной замедленного действия, которая одинаково и давно угрожает и Католической, и Ортодоксальной церквям.
Разрешение этой коллизии – несомненно – тот масштаб вопроса, который невозможно решить без Вселенского Собора и которой одинаково касается и той и другой церквей, что заставляет их объединить усилия в этой части. Напомним, что Никейский собор. Первый Вселенский, собирался по аналогичному поводу – утверждению Божеского статуса Иисуса.
Однако есть разные риски: неоправданные и вынужденные.
Есть риски в ответ на эти риски.
Если два ответвления бывшей одной церкви в силу догматического ослабления под натиском научных знаний, дешифровки огромного количества скрываемых ранее данных, шаг за шагом сдают позиции, то, как и любая организация, становится между угрозами модернизации и исчезновения (уничтожения).
Об угрозе модернизации обеих церквей говорить излишне – это многоликая проблема.
Но угроза исчезновения и разгрома ещё более серьёзная. Во всяком случае, Русская православная церковь это уже пережила, и гарантировать повторение разгромного сценария 1917 года не сможет никто. Во всяком случае, предполагать, что мы сегодня имеем дело с религиозным возрождением вчерашних атеистов наивно: даже соотносить количество и качество воцерковлённых тогда-проигравших и сегодняшних невозможно, потому что качество и количество священников и прихожан просто несопоставимо. А если учесть, что тогда Церковь имела государственный приоритет, а сегодня одна из нескольких (включая тех, что усиливаются на глазах), то её положение является весьма неустойчивым.
Вместе с тем открывается ряд возможностей
Организационно-стратегическая:
1. Создание силы, которая только устранением собственных противоречий уменьшит количество взаимных континентальных и мировых угроз вполовину.
Доктринальная:
2. Создание единой Церкви с доктринальным приоритетом – Тринитарным, с опусканием давно оспоренных и многослойных названий: католический, православный, ортодоксальный и проч. Это позволит окончательно снять вопрос об арианской ереси, которая в силу неполноценности догмата постоянно сотрясают церковь, провоцируя сектантский процесс.
Научная:
3. Разгерметизация Троицы и научное конституирование её в рамках Тринитарной Церкви, которую учредят Католическая и Ортодоксальная ветви, позволит Единой Церкви стать несомненным научным фаворитом в мире.
Движущей силой процесса могут быть тринитарные центры в церквях - исихасты и разнообразные тринитарные ордены.
Административная:
4. Создание единого Центра власти, что позволит, например, Русской церкви уйти от важнейшей проблемы – статуса поместной Церкви и обессмыслить Стамбульский патриархат, имеющий статус Вселенского, который уже шестьсот лет – после захвата Константинополя османами - генерирует России только проблемы. События на Украине показывают, насколько неконструктивно по отношению к Русской Церкви действует Варфоломей Второй.
Так что смена статуса с поместного на совместный даёт Русской церкви приобретение, а не потерю.
Политическая:
5. Необходимость евразийского территориального и иного альянса с помощью объединения церквей становится вполне вменяемой задачей. Это позволит вывести из-под политического контроля американских протестантов половину европейского континента.
Финансовая:
6. Не заметить, что финансово неполноценными (должниками) становятся государства католические и православные (Испания, Греция, Италия, Португалия, Сербия, Румыния, Польша и проч.), невозможно. А это значит, что противостоять раздельно соединённому финансовому интернационалу нереально.
Выводы только напрашиваются.
И становятся все более и более очевидными. И внезапная встреча Путина и Папы не такая уж внезапная, поскольку это встреча потенциальных вынужденных стратегических союзников, что подтверждает лояльный фон отношений России и Италии в целом.
Что касается именно политической инициативы для доктринального объединения, то в этом есть своя логика: политика просит то, что церковь может дать: если Церковь хочет быть сильной, то она должна дать власти то, что той необходимо в современном мире противостояний и сшибок – мировую доктрину. Которая у Церквей уже есть по факту и традиции.